Природоохранник

Ульяна БАБИЙ, начальник отдела по научной работе Государственного заповедника «Остров Врангеля»
gazeta@ks.chukotka.ru

5 июня отмечался Всемирный день окружающей среды, который в России является ещё и Днём эколога. В преддверии этого замечательного праздника «КС» удалось пообщаться с опытным природоохранником биологом Максимом Антипиным, который не один год работает на Севере. Жизнь свела его с Чукоткой дважды, и оба раза встреча состоялась в Национальном парке «Берингия». С 2015 по 2019 год Максим трудился здесь заместителем директора по науке. Потом уехал, но спустя четыре года вернулся на территорию, оставившую в его душе неизгладимый след.

– Максим, начнём издалека. Сколько лет ваша деятельность связана с охраной природы?

– На особо охраняемых природных территориях (здесь и далее ООПТ. – Прим. ред.) работаю уже 14 лет. Начинал с Северного Урала, с заповедника «Денежкин камень», где проработал почти два года, затем переехал на Южные Курилы, работал шесть лет в Курильском заповеднике. В 2015 году перебрался на Чукотку и трудился в Национальном парке «Берингия» четыре года. По образованию биолог, поэтому работа на ООПТ была связана с научной деятельностью. Затем до 2022 года был директором заповедника «Нижне-Свирский» в Ленинградской области, но спустя некоторое время всё равно вернулся на Чукотку.

– Работа на заповедных территориях – это осознанный выбор или так случилось волею судьбы?

– Скорее всего, это было предсказуемо, хотя я не рассматривал работу в этой сфере всерьёз. Ещё в школе делал различные научно-исследовательские проекты по памятникам природы Саратовской области, что мне очень нравилось. После окончания биофака Саратовского государственного университета получил направление на должность директора сельской школы. В это же время поступило предложение о трудоустройстве в лабораторию экологии и охраны птиц Биологического научно-исследовательского института Санкт-Петербургского университета, где в том числе была группа по ООПТ. Выбрал НИИ. Группа занималась проектированием и инвентаризацией памятников природы, заказников и заповедников Ленинградской области. Сотрудники лаборатории изучали миграцию птиц, проводили экологические экспертизы промышленных объектов, участвовали в международных научно-исследовательских проектах. После пяти лет работы пришёл к выводу, что нужно пробовать себя в сфере охраны природы, тем более что опыт у меня, казалось, был подходящий. На тот момент я думал, что знаю, как работают ООПТ. Конечно, я ошибался, всё оказалось совершенно по-другому.

– И в чём была ошибка?

– Заповедники и национальные парки – это отдельный мир, своё маленькое государство, где есть всё – и охрана, и обеспечение, и научные исследования, и экологическое просвещение. В институте такого нет, ты просто занимаешься научной работой, а остальные отделы (о которых ты можешь и не знать) обеспечивают твою деятельность. На ООПТ ты погружаешься в работу полностью, вынужден всё пропускать через свой мозг. Вначале это очень сложно. Хотелось просто заниматься научными исследованиями, но, чтобы это делать, приходилось решать бытовые и организационные вопросы: искать транспорт, закупать оборудование, выстраивать взаимоотношения с другими отделами и даже заготавливать дрова для отдалённых кордонов. Может показаться, что научная работа в заповедниках – это ловля бабочек, прекрасные рассветы-закаты и пение птиц. Но на самом деле – всё очень сложно и к этому нужно привыкать. Не все это могут.

– Был ли в работе случай, который запомнился особо?

– Зимние маршрутные учёты на Северном Урале, в заповеднике «Денежкин камень», – это самые сложные, и поэтому запоминающиеся моменты в моей жизни. Пять дней в первобытных условиях сам с собой наедине я проводил учёт птиц и животных, которые оставляют следы на снегу. Нужно было передвигаться по первозданной тайге, где возраст кедров достигал 700 лет, взбираясь на гору и перелезая через повальные деревья, ходить по пояс в снегу на подбитых шкурой лося широких охотничьих лыжах, нести тяжёлый рюкзак, ночевать в избушках, а иногда и в полуземлянках. Если ты не дойдёшь, то погибнешь, поэтому вынужден пройти с 20-килограммовым рюкзаком 50 километ ров за пять дней. Кажется мало, но в пухлом снегу – это очень большие нагрузки, и после таких пробежек по лесу чувствуешь себя в тонусе ещё несколько недель.

– И всё-таки, почему решили вернуться на Чукотку? Чем для вас как специалиста интересен этот регион?

– Когда переехал в 2019 го ду в Ленинградскую область, всё выглядело, как детский вариант территорий, где я работал. В Нижне-Свирском заповеднике, где я занял должность директора, мне было интересно только получение знаний о том, как управлять ООПТ, выживать с мизерным финансированием и отсутствием по-настоящему дикой природы. Оказалось, быть директором – это большая ответственность, много всяких сложностей и полное отсутствие возможности долгих полевых выездов. Это были постоянные бумаги, отчёты, переговоры, поставки, закупки, бюджеты, конфликтные ситуации с нарушителями, проверки надзорных органов. Да, это положительный опыт, нужно через это пройти, но лучше быть ближе к природе.

– Все эти годы вспоминали Чукотку?

– Да, и не терял связь с ней. Совместно с Национальным парком «Берингия» организовывал фотовыставки в Санкт-Петербурге, Карелии, проводил мероприятия, где с удовольствием рассказывал о природе Чукотки. В 2022 году мне предложили высокооплачиваемую должность руководителя по сохранению биоразнообразия в крупной горнодобывающей компании. Одна из моих задач заключалась в разработке, согласовании, финансировании и реализации природоохранных проектов на территории заповедников и национальных парков России. Но после начала СВО природоохранные проекты компании были приостановлены на неопределённый срок. Компания начала процесс реорганизации, и мне пришлось уволиться. В июне 2022 года Центр морских исследований МГУ предложил принять участие в учётах птиц и млекопитающих по маршруту Северного морского пути от Мурманска до Чукотки. После получения актуальной информации о текущей ситуации на Севморпути основной оператор – Росатом должен будет сделать выводы о рисках, связанных с воздействием судоходства на биологическое разнообразие северных морей. Кроме птиц и млекопитающих наша команда занималась изучением гидробионтов и многих других компонентов арктических экосистем. Есть общие фразы о хрупкой северной природе, о том, как всё здесь красиво и как много видов здесь обитает, но даже я, биолог, не знал, как на самом деле обстоят дела. Когда мы пришли на границу с Чукоткой, я осознал, что это самое невероятное место во всей Российской Арктике! Такого высокого биоразнообразия мы не встретили нигде на своём пути. Я думал, что вся Арктика такая же насыщенная: везде птичьи базары, киты, тюлени. Оказалось, что Чукотка – самая крутая. Я был приятно удивлён и даже не представлял, в каком месте жил и работал до этого.

– Добро пожаловать обратно! Расскажите, как вы планируете провести полевой сезон в этом году. На какие проекты будет сделан упор в первую очередь?

– Я вернулся в «Берингию» уже в качестве заместителя директора по экологическому просвещению и туризму. Основным направлением деятельности будет развитие экологического туризма, экологическое просвещение и популяризация работы на ООПТ. У меня есть определённый ресурс – научная база знаний, административный опыт управления и создания благоприятных условий для развития туризма в Ленинградской области. Постараюсь реализовать накопленный опыт в «Берингии». Будем работать и с туристами, и с местным населением, публиковаться в социальных сетях и на сайте Нацпарка, продолжим тесное сотрудничество со СМИ. Постараемся создавать интересный видео- и фотоконтент, оборудование для этого есть. Надеюсь, что этот материал позволит погрузиться в мир дикой природы Российской Арктики и увидеть, что наша страна – самая красивая в мире. Я уверен, что благодаря такой популяризации в медиапространстве мы сможем найти много сторонников, которым небезразличны идеи охраны природы.

– В чём, на ваш взгляд, главная ценность природоохранной работы?

– Она заключается в том, чтобы суметь объяснить людям, насколько уязвима природа, рассказать о работе и роли ООПТ, о сохранении дикой природы. Важно уметь изложить сложную информацию простым языком посредством интересного контента. Хочется, чтобы люди задумались о бережном отношении к природе. Заповедники и национальные парки – это «ноевы ковчеги», островки самых интересных участков природы нашей планеты, а не просто какая-то запретная для людей территория. Это возможность сохранить уникальные места для того, чтобы следующие поколения смогли увидеть и редкие виды животных, и нетронутые природные ландшафты, услышать оглушающий гомон птичьих базаров, понаблюдать за китами. Пусть это всё останется, для этого мы и работаем. Конечно, очень много сложностей и непонимания, но, я думаю, история расставит всё на свои места.

Для научных сотрудников Национального парка «Берингия» конец июня – старт полноценного летнего полевого сезона, который продлится до конца сентября. Планами на этот период, а также некоторыми предварительными результатами работы с «КС» поделился начальник научного отдела Нацпарка Анатолий Косяк.

– Полевой сезон как таковой – круглогодичный, но проходит с разной степенью интенсивности. На полевых стационарах и кордонах каждый научный сотрудник работает по индивидуальному плану. В сборе данных активно участвуют сотрудники отдела охраны. Общими усилиями в этом году уже получены интересные результаты. За пять месяцев мы смогли исследовать два очага обитания редкого якутского снежного барана, провести учёты наземных животных. Сведения по белому медведю были представлены на конференции «Вселенная белого медведя» в марте.Сейчас учёные завершают проведение учётов птиц, – сообщил Анатолий Косяк.

По его словам, весенние условия для большинства видов оказались крайне неблагоприятными. Большое количество снега и позднее снеготаяние привели к тому, что проталин и открытых водоёмов в тундре почти не было к началу массового прилёта.

– По этой причине мы наблюдали нетипично высокую концентрацию некоторых видов, хотя в прошлые сезоны отмечали лишь единичных особей. Например, в мае на проталинах кормились до 60 перепончатопалых песочников, до 17 песочников-крошек, по долинам небольших ручьёв наблюдалась концентрация монгольских зуйков. Кроме того, в этом сезоне мы обнаружили немало редко наблюдаемых на территории Нацпарка видов, среди которых желтоногий улит, фифи, мородунка, большой песочник, американский пепельный улит, кряква, разноголосый дрозд, – отметил учёный.

Полевой сезон берингийцы планируют завершить работами по мониторингу морских млекопитающих, в том числе моржей и краснокнижных сивучей. Затем будут обрабатываться полученные за сезон данные, писаться отчёты и статьи.