Тут не золото, а медь!

В сентябре 2022 года исполняется ровно 50 лет с момента открытия на Чукотке золотомедного месторождения Песчанка, входящего в пятёрку крупнейших в мире. Песчанку в 1972 году нашли геологи Анюйской комплексной геолого-разведочной экспедиции (КГРЭ). Одним из первооткрывателей месторождения стал геолог Анюйской КГРЭ Геннадий Сокиркин. Ныне Геннадий Иванович живёт за пределами Чукотки, на другом конце страны – в Калининграде. Тем не менее он охотно откликнулся на предложение «КС» поделиться воспоминаниями об открытии Песчанки, которая в советское время так и не была освоена, а сегодня волею судеб и технического прогресса стала флагманским горнодобывающим проектом Чукотки. Мы публикуем направленный в адрес редакции авторский текст почти без сокращений, убрав лишь некоторые технические подробности, которые могут быть понятны только специалисту.

                                                            Догорела короткая спичка лета Чукотского,

                                                           Прикурить не успели – зима …

                                                                              Н. Кузьминский (анадырский геолог)

Правильно говорят, что каждая история имеет своё начало, а каждое начало – свою предысторию. Так случилось и с золотомедным месторождением Песчанка, к поискам которого так или иначе приложило руку немало людей. Поэтому считаю, нужно начинать с тех, кто шёл первым.

Ещё в 1960 году на левобережье среднего течения Большого Анюя в бассейнах рек Бáимка, Хивавчан, Агнаутала проводила работы Верхне-Бáимская геолого-съёмочная партия масштаба 1:200 000 под руководством А. С. Скалацкого. В отчёте о проведённых работах автор указал на перспективы выявления промышленных россыпей золота в реке Бáимке и её притоке ручье Находка, в реках Омчак и Егдэгкыч (в верховьях она именовалась Песчанкой), а также реке Чёрной. По рудным проявлениям района Скалацкий отметил, что они «в данный момент (курсив мой. – Прим. авт.) практического интереса не представляют, за исключением золота». В то же время автор отчёта обратил внимание на вызывающее интерес проявление медного оруденения по левобережью верховья реки Песчанки.

 Положительные результаты Верхне-Бáимской съёмочной партии дали толчок разведке промышленных россыпей золота в этом районе. В 1962 году была организована новая Бáимская геолого-разведочная партия. Геологи начали освоение бассейна реки Бáимки сначала с шурфовочных разведочных работ в зимний период, а в скором времени перешли к круглогодичному ударно-канатному бурению.

 На 1962 год в наиболее перспективной части Бáимской площади по результатам геолого-съёмочных работ масштаба 1:200 000 была запроектирована более детальная геологическая съёмка 1:50 000, которую вела Верхне-Бáимская геолого-съёмочная партия всё того же А. С. Скалацкого. В этом полевом сезоне в маршруте по залесённому левому склону долины реки Песчанки молодой специалист – геолог Евгений Зотов отобрал рудную пробу с видимой сульфидной и окисной медной (малахит, азурит) минерализацией, показавшей повышенное, более 1 %, содержание меди. Эта находка стала первой медной ласточкой.

По итогам работы Скалацкого со товарищи активное геологическое изучение Бáимского района на предмет выявления промышленных россыпей золота продолжилось. Было положено начало и поискам коренных источников золота.

Кратко перечислю последующие партии, которые внесли свой вклад в геологическое изучение этого района.

1963 год – Право-Бáимская геолого-съёмочная партия масштаба 1:50 000 В. А. Игнатьева, А. И. Толокольникова. Они работали в бассейнах нижних течений Бáимки, Егдэгкыча, ручьёв Левая Песчанка, Гном, а также реки Чёрной.

1965, 1966, 1967 годы – Весенняя, 2-я Весенняя, 3-я Весенняя поисково-разведочные партии масштаба 1:10 000 под руководством Б. Н. Шавкунова вели детальные поисково-разведочные работы в верховьях Бáимки, в окрестностях посёлка Весеннего – производственной базы прииска «Анюйский» Билибинского ГОКа, где уже с 1964 года началась добыча россыпного золота. Эти партиии выявили и детально разведали многочисленные кварцево-жильные зоны и зоны кварцево-сульфидной минерализации с высокими содержаниями золота и серебра на левобережье верховьев Бáимки.

Лично я считаю, что именно Б. Н. Шавкунов и А. С. Скалацкий первыми определили генетический тип сульфидной минерализации как медно-порфировый (медь, молибден, золото) в верховьях реки Бáимки, на междуречьях ручьёв Весенний, Прямой и Находка. Это было очень важно для понимания отношения к таким рудным объектам – не сильно богатым по содержаниям, но крупным по запасам комплексным месторождениям, которые могли быть отработаны карьерным способом. Заслуга этих геологов и в том, что они смогли убедить в этом руководство Анюйской комплексной геолого-разведочной экспедиции. Её тогда возглавляли начальник Олег Хаджумарович Цопанов и главный геолог Марий Евгеньевич Городинский, которые сами стали активными сторонниками последующих поисков и разведки таких рудных объектов в Билибинском районе, а позже, заняв руководящие посты в ПО «СевВостГеология», и на территориях деятельности своего предприятия.

Кстати, этот переломный момент отражён и в творчестве анюйских геологов:

…вдруг Олег на геологов налёг:

«Если лучше посмотреть,

то тут не золото, а медь!»

Глянули. А, правда, братцы,

за неё нам надо браться!

Так писал в своей поэме «Было дело на Анюе» начальник Центральной геолого-поисковой партии Анюйской КГРЭ Н. Н. Незнанов.

 Б. Н. Шавкунов продолжил полевые работы и в 1971 году старшим геологом 4-й Весенней поисково-оценочной партии под началом Л. Д. Школьного. Партия впервые провела заверочные горные работы (мехпроходка поверхностной магистральной канавы с применением бульдозера) на участке штокверкового медно-порфирового оруденения по ручью Находка, где впоследствии будет выявлено Находкинское золото-молибден-медное месторождение.

По результатам поисково-оценочных работ 4-й Весенней партии за 1971 год авторы отчёта рекомендовали постановку детальных поисково-оценочных работ на правобережье верховьев реки Бáимки с целью оконтуривания границ штокверкового медно-порфирового оруденения и вскрытия рудных площадей поверхностными горными выработками и скважинами колонкового бурения на глубины 100-300 метров.

 Геологическое руководство проектируемых на 1972 год поисково-оценочных работ поручили мне как старшему геологу Находкинской партии, геологом в паре со мной назначили молодого коллегу, тоже выпускника геологического факультета Саратовского государственного университета Владимира Кононова.

В предполевой период, когда мы готовились к работам на выявленной в 1971 году геологами Анюйской КГРЭ золотомедной минерализации, было принято решение дополнительно провести заверку рудопроявления, описанного Е. Зотовым в 1962 году. Она находилась в 15 км севернее нашей площади. Технический совет на приёмке готовности партии к полевым работам это предложение одобрил.

 В конце полевого сезона, во второй половине сентября, вертолёт высадил нас с Владимиром Кононовым в долине среднего течения Песчанки. Уже при облёте в поисках удобной площадки для посадки мы обратили внимание на характерные, уже знакомые по некоторым признакам щебнистые осыпи по левым склонам долины выше по течению реки от места намеченных маршрутов. Была прекрасная погода золотой осени в преддверии угасания природы: изрядно пожелтевший и поредевший от хвои лиственничный лес, под ногами – золото осыпающейся листвы карликовых берёзок и ивы.

 Поисковые маршруты в следующие два дня дали положительный результат – было ясно, что имеем дело с хорошими, хоть и с небогатыми по содержаниям рудами, с крупным перспективным золотомедным месторождением медно-порфирового типа.

 Почему была такая уверенность? За период весенней подготовки к полевым работам, в полевой период было просмотрено, простукано геологическим молотком, как говорится, «обнюхано и облизано», огромное количество образцов горных пород из поверхностных развалов, коренных обнажений, из горных выработок, из керна скважин колонкового бурения. Всё это уже в поле анализировалось с известными по 1971 году и поступавшими из химлаборатории экспедиции новыми данными спектральных и химических анализов. То есть за пять месяцев тесного общения с бáимской медью глаз был набит на относительно точное определение даже по развалам и высыпкам горных пород, есть руда или нет, на примерные содержания в ней меди.

На Песчанке руда была. И было ясно, что она заслуживает хорошего внимания, – не Чукикамата, конечно, но всё же! (Чукикамата – крупнейшее в мире месторождение меди в Чили, расположенное в Андах на высоте 2840 м и разрабатываемое с 1915 года. – Прим. ред.).

 Погода в те дни позволила нам завершить намеченные поисковые маршруты на Песчанке.

 В ночь накануне ожидаемого для возвращения на базу вертолёта лёг снег. Утром всё вокруг было белым-бело, мокрый снег продолжал обильно сыпать, было понятно, что ожидать вертолёта в ближайшие два-три дня бессмысленно. Решили выходить пешком через перевалы рек Песчанка – Левая Песчанка – Бáимка на базу Бáимской геолого-разведочной партии. Сообщив по рации на базу о принятом решении, сняли палатку, упаковали рацию, рудные и литохимические пробы и прочее имущество в надежде, что медведь, которого видели накануне недалеко от нашей стоянки, ими не прельстится, – и вышли.

 До базы Бáимской ГРП на Бáимке около 10 км пришлось идти по снегу, пуржило. Из-за очень плохой видимости шли по компасу, но с хорошим настроем и добрались без проблем и происшествий. Была полная уверенность – уходим, чтобы вернуться!

В камеральный период 1972/73 года спектральный и химический анализы более 20 рудных проб, отобранных нами по левому борту долины Песчанки, показали повышенные содержания меди до 1,0-2,0 % и золота. Это было ожидаемо, и не очень нас удивило – пробы отбирались из обогащённых с видимой минерализацией развалов. Но и пробы с рядовым оруденением показали содержания меди, не уступающие хорошим рудам из горных выработок на Находкинских рудопроявлениях в окрестностях Весеннего.

 Повышенные содержания меди, золота, серебра и ряда других химических элементов, типичных для медно-порфирового оруденения, показали и отобранные нами литохимические пробы.

 На основании всего этого в отчёте о поисково-оценочных работах Находкинской партии за 1972 год нами было рекомендовано проведение детальных поисково-оценочных работ для подтверждения промышленной ценности выявленной площади медно-порфировой минерализации с постановкой площадного детального литохимического опробования, магистральных канав механической проходки со сплошным отбором рудных проб и нескольких скважин колонкового бурения.

 На защитах направлений геолого-разведочных работ Анюйской КГРЭ с 1973 – 1974 годов руководством предприятия стал ставиться вопрос о выделении отраслевых ассигнований на медь для проведения поисково-разведочных работ на Песчанке и в целом в Бáимской рудной зоне. Экспедицию в этом поддерживало и руководство Северо-Восточного территориального геологического управления, где с конца 1971 года руководителем стал бывший начальник Анюйской КГРЭ О. Х. Цопанов, а в Отделе рудных полезных ископаемых с 1973 года работал Б. Н. Шавкунов.

 Для привлечения большего внимания Министерства геологии к новому рудному объекту в 1974 году было принято решение пройти в центре штокверка поверхностную горную выработку – канаву с применением взрывчатых веществ. В мае я с бригадой проходчиков вылетел на Песчанку, задал канаву длиной около 250 м. Сплошное опробование показало «красивые» для медно-порфирового объекта результаты и спектральным, и химическим анализами.

 «Добро» нами было получено.

Продолжение о дальнейший работе советских геологов на Песчанке и о том, почему этот объект так и не был вовлечён в эксплуатацию – https://www.ks87.ru/nauka-i-turizm/165/14839