РАЗГОВОР ПОД ШУМ «ПРОГРЕССА»

Антон ЛОБАНОВ
anton@ks.chukotka.ru

Как это уже не раз бывало, позвонив в преддверии Дня космонавтики нашему земляку, Герою России космонавту Павлу Виноградову, чтобы поздравить его с наступающим профессиональным праздником и расспросить о текущих делах, мы застали его на космодроме Байконур. В этот момент там завершалась подготовка к старту ракеты-носителя «Союз-2.1а» с грузовым кораблём «Прогресс», перед которым стояла уникальная задача. Несмотря на занятость, космонавт охотно согласился поговорить с корреспондентом «КС» и ответил на несколько вопросов.

ПО СВЕРХКОРОТКОЙ СХЕМЕ
– Павел Владимирович, в каком качестве вы находитесь сейчас на Байконуре и в чём заключается особенность предстоящего пуска?
– Я по-прежнему являюсь заместителем начальника Лётно-космического центра Ракетно-космической корпорации «Энергия» и занимаюсь непосредственной подготовкой к стартам экипажей и беспилотных кораблей, как, например, сейчас.
Уникальность предстоящего через несколько часов старта грузового «Прогресса МС-11» (разговор состоялся 3 апреля. – Прим. ред.) заключается в том, что ему предстоит долететь до МКС по сверхкороткой схеме всего за два витка вокруг Земли, на что может уйти не более трёх с половиной часов. Обычные корабли перед стыковкой летают вокруг планеты двое суток. Что же касается груза, то тут ничего необычного нет: топливо, вода, продовольствие, кислород, научное оборудование.
– Каким стал для вас и всей космической отрасли год, прошедший с момента нашего предыдущего разговора?
– Очень разным и напряжённым – были и аварийные пуски, из которых мы сделали выводы, но большая часть всё же прошла успешно. Мы продолжаем работу над совершенствованием ракеты-носителя «Союз», один из пусков которой оказался неудачным из-за неправильно установленного датчика. Хотя это одна из самых надёжных ракет, причём совсем не тот носитель, который летал до этого 10 лет. Он модернизирован, установлены новые системы управления, хотя простому человеку, конечно, может показаться, что внешне ракета та же самая. Сейчас мы работаем над тем, что на этот носитель перейдут пилотируемые корабли, будут летать экипажи.
Мы также интенсивно работаем над новой ракетой тяжёлого и сверхтяжёлого классов и не сомневаемся, что она будет не то что конкурентоспособна, а гораздо лучше, грузоподъёмнее и экономичнее широко разрекламированного носителя Илона Маска «Фалькон-9». Над этим трудится большой коллектив в Москве и Самаре, а отрабатываемые решения будут напрямую касаться нашей лунной программы с использованием нового пилотируемого корабля многоразового использования «Федерация».
– Кстати, американцы недавно испытали в беспилотном режиме свой новый корабль «Дрэгон» и достигли МКС. Может ли он составить конкуренцию нашей новой разработке?
– Американцы дорабатывают «Дрэгон» до пилотируемого варианта, чтобы самостоятельно начать летать на станцию, не прибегая к услугам наших «Союзов». Наша цель – сделать «Федерацию» для полётов к Луне и дальше. Для МКС новых цифровых «Союзов», на которых, кстати, отрабатываются некоторые узлы и приборы для нового корабля, вполне достаточно. Повторюсь, сейчас заканчивается формирование лунной программы, понятно, кто и что должен делать, а гоняться за тем же Маском не имеет смысла. Тем более что его «Дрэгоны» могут стыковаться только с американским модулем МКС, так что пусть попробуют ещё сделать такие же стыковочные узлы, как у нас.
Конечно, в случае решения задачи по пилотируемым полётам «Драконов» они возьмут на себя часть задач по транспортировке экипажей, но всех их они не решат.

НЕПРОСТАЯ «ДЫРКА»
– А какова дальнейшая судьба самой МКС, особенно с учётом нашумевшей истории, когда в корпусе нашего сегмента станции было обнаружено отверстие явно рукотворного происхождения, что чуть не вызвало эвакуацию экипажа?
– Начну, пожалуй, с так называемой дырки. Я являюсь членом комиссии, которая разбиралась с этим делом, и в силу этого обстоятельства информировать общественность не имею права. Скажу одно: мы всё знаем, всё понимаем, но ответы на эти вопросы будут даны нашим руководством, когда придёт время и все будут морально к этому готовы.
Что касается самой МКС, то мы её бросать не собираемся. Сейчас уже понятно, что станция будет работать до 2030 года – не меньше. И нас не останавливают разговоры американцев, которые периодически грозятся выйти из совместной программы. Что же, пожалуйста, пусть уходят, мы и без них сможем спокойно летать, а вот они без нас – нет. Но, думаю, всё это останется лишь на уровне разговоров. Настоящие специалисты это понимают и так не думают.
– Но ведь помимо американцев есть и другие крупные космические державы – Китай, например. Получается ли налаживать взаимодействие с их специалистами?
– У нас много контактов с китайскими коллегами. Есть совместные задумки для орбитальных полётов, научных программ. Китай большими темпами наращивает своё присутствие в космосе, лунная программа у них идёт очень хорошо. И, хотя их аппараты достаточно маленькие, выполняемые ими задачи чрезвычайно интересны, недаром на многих из них устанавливается и наше оборудование. То же самое касается и Индии, с которой у России налажено плотное техническое сотрудничество.
Сейчас в нашей отрасли происходит смена поколений, приходят новые молодые толковые ребята, и им гораздо проще коммуницировать и общаться со своими молодыми коллегами из этих стран. Они обладают очень светлыми головами и гибким мышлением, что, несомненно, идёт на пользу всем сторонам.
Вообще, мы констатируем значительный рост интереса к инженерным наукам, конкурсы в технические вузы растут, и в кадровом плане ситуация в космической отрасли исправляется, хотя и не так быстро, как нам хотелось бы.

СТРОИТЬ НОВЫЕ, А НЕ ПЕРЕИМЕНОВЫВАТЬ СТАРЫЕ
– Павел Владимирович, недавно завершился конкурс на присвоение имени международному аэропорту Анадырь. В числе претендентов была предложена и ваша кандидатура, которую поддержало большое количество северян. Как вы отнеслись к этой идее?
– Изначально я был категорически против идеи о переименовании аэропортов. Считаю, что нужно сначала создать что-то новое, построить, а потом присваивать этим объектам названия. А все эти аэропорты, о которых идёт речь, в том числе в Анадыре, уже перешли в категорию исторических. Не следовало бы их трогать.
Но раз уж вышло так, я рад, что анадырский аэропорт получил имя классика чукотской литературы, очень уважаемого мной писателя Юрия Рытхэу. Считаю, что в сложившейся ситуации северяне сделали правильный выбор.
– Планируете ли вы в обозримом будущем вновь побывать на Чукотке, например на мероприятиях в честь 130-летия Анадыря, которое будет отмечаться летом?
– Если поступит такое предложение, буду смотреть график, а он очень плотный. Летом у нас запланирован испытательный полёт беспилотного корабля с роботом. А на конец июля назначен пуск очередного экипажа на МКС. Так что свободного времени и «окошек» в графике почти нет, хотя побывать в Анадыре мне всегда очень приятно.
– А где вы планируете отметить приближающийся День космонавтики?
– 12 апреля я буду в Болгарии, в Софии, где мы отметим не только этот праздник, с которым я от души поздравляю всех земляков, но и 40-летие полёта первого болгарского космонавта Георгия Иванова.