Авиация в помощь

Вячеслав ФИЛИППОВ
gazeta@ks.chukotka.ru

В проекте «Век полёта» газета «Крайний Север» продолжает рассказывать об истории отечественной гражданской авиации, которой 9 февраля исполнится ровно 100 лет. В прошлом выпуске мы остановились на рубеже 20-х – 30-х годов. За несколько лет до этого советские самолёты стали осваивать дальневосточное небо, пока в основном с помощью перелётов, нацеленных на рекорды по времени и дальности. Первая регулярная гражданская воздушная линия на Дальнем Востоке появилась в Приморье. Случилось это 9 января 1930 года, когда будущий Герой Советского Союза Михаил Водопьянов с бортмехаником Николаем Аникиным и тремя пассажирами на борту совершил успешный полёт из Хабаровска на Сахалин.

С этого времени самолёт стал доставлять пассажиров из краевого центра на остров за пять-шесть часов. До появления авиасообщения с Сахалином нужно было совершить 30-суточную поездку на лошадях и собаках вдоль замёрзшего Амура, а затем по льду Татарского пролива. На командировку по делам службы человеку выдавали 2 тыс. рублей – тысячу на приобретение меходежды и тысячу на продовольствие, наём лошадей и собак. А вот билет на самолёт стоил всего 350 рублей. И это только плановые рейсовые полёты. А если чрезвычайная ситуация? Тут ни лошади, ни собаки спасти не могли. На помощь приходил самолёт.

Под «занавес» 1920-х годов авиация заявила о себе и на Чукотке, но не как способ перевозки пассажиров, а как незаменимое средство спасения. В конце 1929 года у мыса Северного (позднее его стали называть мысом Шмидта) в Чукотском море в прибрежной зоне был зажат льдами пароход «Ставрополь». Для спасения 30 пассажиров и команды из Владивостока направили ледорез «Литке», который вышел 7 ноября. На его борту были два самолёта «Юнкерс W-33» с номерами «СССР-177» и «СССР-182» в разобранном виде и два экипажа – пилот Маврикий Слепнёв с бортмехаником Фабио Фарихом и лётчик Виктор Галышев с механиком Иоганном Эренпрейсом. С собой они везли два сменных мотора, винты, запасные части, 7 тонн бензина и масла. «Литке» прибыл в бухту Провидения 23 ноября. Базу для спасения людей организовали примерно в 600 километрах от зажатого льдами «Ставрополя». В Провидения в разгар зимы стали готовить к полёту выгруженные на берег машины.

Вскоре выяснились интересные подробности. Относительно недалеко от зажатого льдами «Ставрополя» вмёрзла в лёд американская шхуна «Нанук». На её борту был груз пушнины, владелец судна Олаф Свенсон и его дочь Марион. Советский и американский корабли стояли неподалёку, так что команды навещали друг друга.

Пилоты американской авиакомпании Alaska Airways Дорбанд и Эйельсон смогли сесть у мыса Северного 1 ноября и вывезли часть груза. 10 ноября оба самолёта вылетели обратно из Нома, но Дорбанд по пути принял решение вернуться, а Карл Эйельсон вместе с механиком Эрлом Борландом продолжили полёт. Обратным рейсом в этот раз он хотел эвакуировать больного капитана «Ставрополя» Павла Миловзорова, но в условиях плохой видимости самолёт, по-видимому, зацепился за торос и потерпел крушение. Эйельсон и Борланд пропали без вести. Американцы попросили у СССР помощи в поисках, однако экипажи Слепнёва и Галышева долгое время из-за плохой погоды не могли приступить к полётам. Только 28 января они сели в бухте Лаврентия, а 29-го, наконец, вылетели на мыс Северный. Слепнёв впоследствии писал, что местность, над которой шёл их «Юнкерс», «не имеет почти ничего общего с тем, что изображено на картах». Через девять часов они прибыли на Северный. Здесь решили разделиться – Слепнёв вылетел искать пропавших американцев, а Галышев – спасать пассажиров «Ставрополя».

9 февраля 1930 года Виктор Галышев эвакуировал с застывшего парохода одного больного, двух женщин и двоих детей. В истории авиации этот вылет стал первым пассажирским рейсом, выполненным на крайнем севере Дальнего Востока в зимнее время.

Разбившийся самолёт и останки американских пилотов удалось обнаружить 13-17 февраля во льдах у мыса Северного. Правительство США обратилось к СССР с официальной просьбой доставить тела погибших лётчиков на родину. 4 марта 1930 года Маврикий Слепнёв на своём «СССР-177» вывез тела американских коллег на другой континент. За это время Виктор Галышев несколькими рейсами на одном самолёте эвакуировал пассажиров «Ставрополя» в бухту Провидения.

В 1930-х годах освоение чукотского неба продолжилось. В феврале 1933 года демобилизованные из военной авиации лётчики Анатолий Ляпидевский, Фёдор Куканов и Сигизмунд Леваневский в числе других «отставников» перешли на работу в гражданский флот. Направили их на осваиваемый Дальний Восток. Куканов сразу попал в полярную авиацию и был назначен на зимовку на мыс Северный. Ляпидевский вначале летал линейным пилотом по трассе Хабаровск – Сахалин, но после встречи с Кукановым принял решение перейти в полярную авиацию. В это же время Леваневский после перегонки с Чёрного моря в Хабаровск летающей лодки Дорнье Валь «СССР Н-8» получил распоряжение вылететь на поиски пропавшего на Чукотке американского пилота-рекордсмена Матттерна. Вторым пилотом к нему в этот полёт назначили Фёдора Куканова. Пока они добирались до Анадыря, потерпевшего аварию Маттерна нашли чукчи и привезли туда же. Леваневский с Маттерном вылетели в США, а Куканов получил в Анадыре самолёт ЮГ-1 «СССР Н-4» и, несмотря на его крайнюю изношенность, со вторым пилотом Георгием Страубе приступил к аэрофотосъёмке Чукотки.

С 5 сентября Куканов зимовал на мысе Северном. В его экипаже также были штурман Освальд Траутман, бортмеханики Николай Аникин, Владимир Шадрин и Семён Куква.

В это время у мыса Биллингса на вынужденную зимовку стала группа судов колымского рейса – «Анадырь», «Хабаровск» и «Север». Они везли смену строителей порта Амбарчик в устье Колымы после зимовки, но не успели вовремя выйти и на обратном пути вмёрзли в лёд у мыса Биллингса. Пассажиры (есть сведения, что большая часть из них были заключёнными) оказались истощены, многие болели цингой. Продовольствия не хватало, требовалась срочная эвакуация. Кроме Куканова, который базировался в 200 километрах на Северном, вывезти людей было некому. Команды застрявших пароходов подготовили ледовый аэродром в 2 километрах от кораблей. Первый спасательный рейс к мысу Биллингса Фёдор Куканов совершил 13 октября 1933 года.

В том же октябре 1933 года во Владивостоке для отправки на Чукотку подготовили два самолёта АНТ-4 (лётчики – Анатолий Ляпидевский и Евгений Конкин), которые взял на борт пароход «Сергей Киров». В Авачинской бухте машины перегрузили на пароход «Смоленск». В бухту Провидения они прибыли только 20 ноября, и потому принять участие в спасательной экспедиции не успели.

Между тем Куканов, выполнив 12 тяжёлых и опасных полётов, между мысами Северным и Биллингса, вывез с вмёрзших кораблей 96 человек, включая семь женщин и шестерых детей. Обратными рейсами он доставлял на пароходы продовольствие. Кроме того, 18 человек тяжелобольных Куканов переправил в Уэлен. В конце концов, старенький ЮГ-1 не выдержал, и 17 ноября машина из-за изношенности моторов потерпела аварию, сломала шасси и надолго выбыла из строя.

1933 год вообще стал богатым на события для нарождающейся гражданской авиации Заполярья. В ноябре началась череда бедствий у зажатого льдами и дрейфующего «Челюскина». Корабль ещё 23 сентября был заблокирован льдами в Чукотском море, однако благодаря удачному дрейфу 4 ноября вошёл в Берингов пролив и оказался в считанных милях от чистой воды. Однако надеждам не суждено было сбыться. Ледовая обстановка изменилась, и «Челюскин», на борту которого находились 104 человека, вновь увлекло со льдами на север.

Первые попытки с помощью авиации снять часть людей с «Челюскина» не увенчались успехом. Маленький Ш-2 Михаила Бабушкина потерпел аварию, изношенный ЮГ-1 Куканова сломал шасси, а два АНТ-4 пока находились на корабле.

Кроме того, из лётчиков на Чукотке было лишь два пилота, способных оказать помощь, – Фёдор Куканов и Анатолий Ляпидевский, поскольку Евгений Конкин до этого не летал на АНТ-4. В Провидения самолёты собрали, но все полёты заканчивались возвращением из-за неисправностей. Только 20 декабря Ляпидевский на АНТ-4 впервые сумел долететь до Уэлена.

Первый вылет к «Челюскину» из Уэлена тоже закончился неудачей. АНТ-4 Ляпидевского потерпел серьёзную аварию, и экипажу пришлось возвращаться на собаках в бухту Провидения за вторым самолётом. После длительного периода непогоды Ляпидевский вылетел из Провидения 6 февраля, но на полпути встретил пургу и сел в заливе Лаврентия. 13 февраля пришла радиограмма – «Челюскин» раздавлен. 100 человек высадились на лед». Через два дня последовало указание «Принять все меры к спасению экспедиции и экипажа».  21 февраля не нашедший лагерь челюскинцев Ляпидевский при посадке в Уэлене в пургу потерпел ещё одну аварию. ЮГ-1 Куканова, в свою очередь, после ремонта не выдержал взлёт и окончательно вышел из строя.

В итоге на 24 февраля на Чукотке оставался один исправный самолёт АНТ-4 и два пилота. 28 раз Ляпидевский пытался добраться до ледового лагеря челюскинцев и только на 29-й достиг его. Это произошло 5 марта.

Известна радиограмма Отто Шмидта в Москву по поводу прибытия борта номер один:

«Полярное море, лагерь Шмидта.

Сегодня, 5 марта, большая радость для лагеря челюскинцев и вместе с тем праздник советской авиации. Самолёт АНТ-4 под управлением лётчика Ляпидевского при лётчике-наблюдателе Петрове прилетел из Уэллена к нашему лагерю, спустился на изготовленный нами аэродром и благополучно доставил в Уэллен всех бывших на «Челюскине» женщин и обоих детей. Самолёт взял направление над льдом и с поразительной уверенностью вышел прямо на аэродром. Посадка и подъём были проделаны удивительно чётко и с пробегом всего на расстоянии двести метров.

Успех полёта тов. Ляпидевского тем значительнее, что стоял почти 40-градусный мороз.

Удачное начало спасательных операций ещё более подняло дух челюскинцев, уверенных во внимании и заботе правительства и всей страны. Глубоко благодарны.

Начальник экспедиции Шмидт».

Увы, во втором вылете в воздухе в районе Ванкарема лопнул коленвал мотора, и машину пришлось посадить на заструги в районе острова Колючин. Экипаж остался жив, но АНТ-4 вышел из строя. Лётчиков выручило то, что недалеко находилось чукотское стойбище, где можно было ночевать и питаться. Только 27 апреля отремонтированный ценой неимоверных усилий самолёт Ляпидевского смог подняться в небо и перелететь в Уэллен.

К этому времени всех челюскинцев вывезли в Ванкарем экстренно переброшенные на Чукотку самолёты Василия Молокова, Николая Каманина, Михаила Водопьянова, Маврикия Слепнёва и Ивана Доронина.

За спасение челюскинцев Анатолий Ляпидевский, первым прилетевший в лагерь, по праву стал Героем Советского Союза № 1. Такой же высокой награды удостоились Сигизмунд Леваневский, Василий Молоков, Николай Каманин, Михаил Водопьяновов, Маврикий Слепнёв и Иван Доронин.

Фёдор Куканов, организовывавший переброску челюскинцев из Ванкарема в Уэлен и в бухту Провидения, был награждён орденом Красной Звезды. Кстати, меньше чем через полгода Куканов снова отличился – он вместе с бортмехаником Семёном Куквой был направлен в экспедицию на ледорезе «Литке» с самолётом Ш-2 «СССР Н-64» и выполнял ледовую разведку во время движения по Севморпути. По завершении этого похода Куканов и Куква были награждены орденами Трудового Красного Знамени.

Примечательно, что из семи первых Героев Советского Союза только Каманин на момент награждения был военным лётчиком, остальные шестеро – пилотами гражданской авиации. В дальнейшем их судьбы сложились по-разному, но некоторые оставались тесно связанными с ГВФ. Например, Василий Молоков в 1938 – 1942 годах занимал должность начальника Главного управления Гражданского воздушного флота, а Маврикий Слепнёв перед началом войны был начальником Академии ГВФ.

После эвакуации челюскинцев на Чукотке на мысе Шмидта (бывший мыс Северный) остались три самолёта – У-2 «СССР Н-14» Фёдора Куканова, П-5 «СССР Л-1090» Михаила Водопьянова и У-2 «СССР Н-15», на которых летал Фабио Фарих, выполняя ледовую разведку, а также доставку грузов и пассажиров с материка на зимовки.