ХЛЕБ ВОЕННОЙ ПОРЫ

Тамара СМОЛИНА

Небольшой прииск Мокла. Второй день идет неторопливый дождик, стуча по крышам и оконным стеклам.
Я, маленькая девчонка, после визита к соседям сочиняю стишки: «Мокла, Мокла, вся промокла. Дома пусто, никого. Я уже давно просохла, и мне хочется еще». И здесь мой взгляд останавливается на патефоне и появляется новое желание: а не послушать ли пластинки.
Но тут врывается в комнату, а у нас это и квартира, и кухня, и наши спальни, мой старший брат с громким воплем: «Война!». Мне трудно понять, о чем он кричит, так как в маленькие войны мы играли ежедневно. Так же быстро в комнату вбегает средний брат и с плачем объявляет, что всех взрослых собрали в конторе прииска и что немцы по-настоящему напали на нас. Стало тревожно.
Потом пришла мама и успокоила нас. Да, война настоящая. Но наши солдаты самые сильные, и они победят. Все мужчины прииска решают, как быть, как жить дальше. А всем нам надо собираться. Нас отправят в новый поселок, где мы будем жить и учиться.
Спешно консервировали все объекты, закрыли водокачку, пекарню и остановили драгу, готовили лошадей и повозки для переезда. Прииск закрывался.
Так мы оказались в Тунгиро-Олекминском районе. А наш отец, как и многие другие взрослые мужчины, был призван на фронт.
Письма… Как утомительно время их ожидания. Как страдали матери и жены, как плакали дети от суровых казенных строк. Этого не описать. И с какой тревогой мы, дети школьного и дошкольного возраста, прислушивались к разговорам взрослых, как часами просиживали под черной тарелкой репродуктора, вслушиваясь в голос диктора: «От советского информбюро». По радио иногда читали списки погибших, списки пропавших без вести. И, если от какого-нибудь фронтовика долго не было известий, мы все были начеку – следили за чтением очередного списка. Военные годы – очень трудные годы. Голод и холод давали о себе знать. Навалилась такая беднота на всех сразу, одежды и обуви не хватало не только детям, но и взрослым. Может быть, эта единая беда и сплачивала жителей поселка. Люди помогали друг другу всеми способами. Кто умел рыбу ловить – делился своим уловом. Охотники помогали немощным старикам добытым зверем и птицей. А женщины шили рукавицы для отправки на фронт.
Запомнились детские утренники, когда взрослые дарили детям за отличную учебу по две тетради и одному карандашу. Да, было такое трудное время, когда просто не было тетрадей, и школьники писали на старых газетах, сшивая их в тетрадочки. Возможно, поэтому человек в возрасте даже сейчас никогда не выбросит чистого листа или тетради за ненадобностью.
А еще – было особое отношение к хлебу. По карточкам на каждого иждивенца, а это были все дети, выдавали по двести граммов хлеба в день. И если в пекарне не было муки, то этот день пропускался, и вам задним числом хлеб не выдавался. Муку привозили в поселок на машинах. Поэтому хлеб имел запах бензина. Но голодный ребенок при употреблении такого хлеба этого запаха не чувствовал, а вот после – было очень неприятно. С каждой весной все и вся оживали. Ждали зелени, сажали лук, укроп, картошку и турнепс. Уже будучи взрослыми, мы узнали, что это кормовая культура. Но в то время турнепс считался деликатесом. А какими вкусными были саранки – это современные лилии! Так и жили сообща, помогая друг другу, деля между всеми и горести, и радости.
А потом была Победа. Вернулись немногие. Изменившиеся, погрустневшие, истерзанные, искалеченные и очень молчаливые. О войне не любили рассказывать.
Мой отец вернулся в 1946 году. Это я уже после узнала, что был он дважды ранен, что в первые годы вой-ны окончил курсы по подготовке начсостава Западного фронта по группе минометчиков, воевал в составе Второго Белорусского фронта в 413-й Брестской строительной дивизии. Имеет боевые награды и благодарности, объявленные приказом Главнокомандующего, Маршала Советского Союза И.В.Сталина. Самая обычная биография человека, сибиряка из-под Ванавары, Смолина Николая Гавриловича, мечтавшего посвятить себя педагогической работе, прошедшего вой-ну от красноармейца до звания старшего лейтенанта, дошедшего до Берлина.
Я держу в руках орден Красной Звезды, потертый, сколотый временем и представляю, какой трудной была его судьба. Я воплотила его мечту и стала педагогом. И совсем не удивляюсь, что училась я в том пединституте, в котором когда-то давно учился мой отец.