ПРОФЕССОР ИЗ УЭЛЕНА

Подготовил Иван ОМРУВЬЕ
(по материалам сборника «Строкой в летопись страны»)
ivan@ks.chukotka.ru

В октябре 1934 года Президиум Дальневосточного крайисполкома принял «персональное» постановление по одному человеку, что случалось нечасто. В документе отмечалась «инициативная и энергичная работа товарища Скорика Петра Яковлевича по созданию национальной чукотской письменности и ликвидации неграмотности среди чукчей». За это 28-летнему педагогу назначили стипендию в размере 200 рублей в месяц в течение одного года учёбы в Ленинградском педагогическом институте имени Герцена.

ПО СТОПАМ БОГОРАЗА
За шесть лет до этого, весной 1928 года, заведующий Дальневосточным краевым отделом народного образования принял молодых выпускников Хабаровского педагогического техникума и подвёл их к карте, на которой красными флажками были отмечены вакантные места в школах края. Комсомолец Пётр Скорик показал на самый северо-восточный флажок – селение Уэлен на Чукотке.
Вскоре Уэленская школа, построенная ещё в 1916 году, и её молодой учитель стали очагом просвещения на крайнем северо-востоке страны. Были учителя и до него, но большинство из них, как рассказывали ветераны Чукотки в 70–80-х годах прошлого столетия, не оставили особого следа в памяти народной. Скорика, напротив, хорошо запомнили не только в Уэлене, но и во всех прибрежных селениях Чукотского полуострова. Многие из коренных жителей учились у Петра Яковлевича лично. К примеру, можно вспомнить отца чукотской писательницы Валентины Вэкэт – Кагье, первого учителя из среды аборигенов Татро, председателя Чукотского райисполкома замечательного художника-костореза Туккая, лётчиков, участников Великой Отечественной войны Дмитрия Тымнетагина и Тимофея Елкова, художника-костореза Михаила Вуквола и председателя Чукотского окрисполкома, депутата Верховного Совета СССР Отке.
Уже к 1930 году Скориком были собраны большие материалы по грамматике и фонетике чукотского языка. К тому времени он проявил себя как энергичный, инициативный учитель, творчески относящийся к развитию народного образования на Чукотке. В Ленинграде, куда Петра Скорика командировали на учёбу в Ленинградском педагогическом институте им. Герцена, состоялась первая его встреча со «столпом» отечественной этнографии, автором фундаментального труда «Чукчи» профессором Владимиром Богоразом. Она-то и определила выбор жизненного пути – Скорик решил стать учёным-филологом и заниматься изучением чукотского языка.
Однако в 1932 году ему пришлось прервать учёбу в связи с вызовом в Чукотский национальный округ для организации курсов по подготовке ликвидаторов неграмотности и введения чукотской письменности.
Именно Скорик подготовил первый десант педагогов: в тундру и отдалённые прибрежные сёла после обучения отправились 24 человека из числа коренного населения. После этого Пётр Яковлевич работает в Лаврентия и Ванкареме, создавая пункты ликвидации неграмотности в стойбищах.

ГАЗЕТНАЯ СТРАНИЦА ЖИЗНИ
В 1933 году по решению окружкома партии Петра Скорика отзывают в Анадырь. Ему поставлена задача –организовать регулярные публикации на чукотском языке в окружной газете «Советская Чукотка» (кстати, «Крайний Север» является преемником этого периодического издания и до сих пор у нас в штате работают люди, которые начинали в «Советской Чукотке»). Скорик вместе с Анкакеменом переводят на чукотский, сами набирают и печатают в качестве приложения к нескольким номерам окружной газеты доклад председателя окрисполкома товарища Тегринкеу на первой сессии Чукотского окружного исполнительного комитета. После этого публикации в «Советской Чукотке» на чукотском языке стали выходить на регулярной основе.
В 1934 году Скорик продолжил учёбу в Ленинградском пединституте им. Герцена, который с отличием окончил в 1937 году и поступил в аспирантуру. В эти годы он стал автором русско-чукотского словаря и ряда учебников.
В целом за 1930-е годы была проведена колоссальная работа по ликвидации неграмотности и введению письменности на родных языках среди малых народностей Севера. Были подготовлены учителя, создан Комитет нового алфавита. Скорик – один из зачинателей и двигателей этого процесса на Чукотке.
2 июля 1941 года Пётр Яковлевич Скорик добровольцем ушёл на фронт. Он воевал на Центральном и Белорусском фронтах, получил тяжёлое ранение. За участие в боях под белорусским городом Калинковичи награждён орденом Красной Звезды.
В послевоенные годы он много и успешно занимался языкознанием, совершив в 1954–1956 годах несколько экспедиций по Чукотке с целью сбора языкового материала. Его исследования по грамматике палеоазиатских языков получили признание и в нашей стране, и за её пределами. Принимал он участие и в коллективных работах. Например, в 1960-х он стал одним из ведущих авторов пятитомника «Языки народов СССР».
Из жизни Пётр Яковлевич Скорик ушёл в 1985 году, немного не дожив до 80-летия. Похоронен в Ленинграде.

«ОСТАВАЙСЯ ЛЫГЪОРАВЭТЛЬАНОМ»
«Лыгъоравэтльан» в переводе с чукотского означает «настоящий человек». Это понятие чукчи издревле употребляли в качестве самоназвания.
В годы учёбы в Ленинграде (а это было в далёких 1960-х годах) автор этого материала часто бывал на Васильевском острове, где размещалось здание отделения Института языкознания Академии наук СССР. Там трудился первый учёный-чукча, лингвист Пётр Инэнликей. От земляка я узнал, что с ним работает его учитель, участник Великой Отечественной войны Пётр Яковлевич Скорик. Однажды я попросил Инэнликея познакомить меня с ним.
Когда мы вошли в один из кабинетов Института языкознания, со стула поднялся среднего роста, плотный, седой мужчина и произнёс: «Слушаю, Пётр». Инэнликей (а он немного заикался) сказал: «Да вот, Пётр Яковлевич, не терпится моему молодому соотечественнику увидеть вас. Это Иван, учится у Льва Васильевича Беликова чукотскому языку» – «Интересно, интересно, – оживился Скорик. – Я рад, очень рад познакомиться с лыгъоравэтльаном». Затем он протянул мне крепкую руку и тут же спросил по-чукотски, как моё имя. «Омрувье», – ответил я. Конечно, он прекрасно знал, что русские имена чукчам в то время давали при выдаче паспортов, а чукотские становились фамилиями. Потом он улыбнулся и сказал: «Оставайся лыгъоравэтльаном».
Тогда, будучи совсем молодым человеком, я не понял его. Но теперь мне абсолютно ясно: он говорил о том, что нужно помнить о прошлом, настоящем и будущем своего народа и крепко держаться корней.

Один из крупнейших художников, косторезов и гравёров Михаил Вуквол поддерживал дружеские отношения со Скориком, у которого учился в Уэлене грамоте. Перед войной в период службы под Витебском Вуквол нередко писал своему учителю, готовившему в ту пору к изданию первый русско-чукотский словарь. В письмах они довольно много обсуждали различные нюансы чукотского языка. Весной 1941 года Вуквол последний раз видел Петра Скорика, побывав у него дома под Ленинградом во время краткосрочного армейского отпуска. Потом началась война, и в 1942 году Вуквол погиб на фронте при до сих пор не выясненных обстоятельствах.